Главная | Новости | Общество | Защита Бондарева обнаружила серьезные изъяны в протоколе суда
Новость
Защита Бондарева обнаружила серьезные изъяны в протоколе суда
Сергей Логинов отметил, что хотя приговор был оглашен 18 июля, официальный протокол заседания был оформлен 26 июля, а он и его подзащитный Анатолий Бондарев были ознакомлены с ним только 5 августа.
Суд, исходя из результатов расследования, пришел к выводу, что Анатолий Бондарев в августе 2007 года, используя свои полномочия в личных интересах, организовал заключение областным правительством государственного контракта № 5907 на разработку инвестиционных проектов оптимизации работы систем коммунального теплоснабжения в шести районах Зауралья. Стоимость сделки составила 17,3 млн рублей.
При этом контракт был подписан с коммерческой организацией ЗАО «Управляющая компания БМК» (г. Москва), которую Бондарев сам ранее учредил и возглавлял, и имел на тот момент генеральную доверенность на представление ее интересов, полученную в июне 2005 года в нарушение закона, во время работы на государственной должности. Суд признал вице-губернатора виновным по части 2 статьи 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями) и также удовлетворил гражданский иск прокурора области Валерия Макарова, постановив взыскать с Анатолия Бондарева нанесенный его действиями ущерб бюджету области в сумме 17,3 млн рублей. Суд лишил Бондарева занимать государственные должности сроком на 3 года и сохранил ему меру пресечения в виде ареста.
Теперь, обжалуя приговор и сличая протокол и аудиозапись процесса, которую он вел, Сергей Логинов обнаружил многочисленные неточности. По его мнению, допросы экспертов Евпланова и Шеметова в суде 25 мая «запротоколированы неполно, неточно», то есть протокол «не отражает важнейшие моменты в показаниях, которые подтверждают нарушения уголовно-процессуального закона при производстве предварительного следствия».
Защита в ходе процесса поставила под сомнение законность организации и объективность экспертизы, и неслучайно именно эти моменты вызвали интерес адвоката сейчас. Напомним, именно заключение экспертов легло в основу обвинения Бондарева, а их показания на суде признаны допустимыми доказательствами при вынесении приговора.
Как следует из записи, после ответа эксперта Евпланова на вопрос: «Зачем вам были нужны отчеты, представленные Уральским центром энергоснабжения и экологии?» – защитником был задан вопрос: «Еще какие-то документы исследовались?». Ответ Евпланова: «Нет».
Ответ Евпланова на вопрос защитника «Когда вы дали подписку о предупреждении вас об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ», по аудиозаписи, в действительности содержал следующий ответ: «Такого не было, когда сдали весь отчет, тогда и дали подписку». Ответ на вопрос защитника «Кто вас предупреждал об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ?» – в действительности содержал ответ: «Нас не предупреждали, нас просили провести экспертизу». Ответ на вопрос защитника: «Выводы, обозначенные как ответы на вопросы № 4 и 6, вы писали?» – в действительности содержал следующие слова: «Нет, вот эти выводы сформулированы были не нами, у нас были отдельные вопросы, представленные сотрудниками МВД». Ответ на вопрос: «При подписании присутствовал следователь Жуков?» – в действительности содержал следующие слова: «Жукова вообще не знаю». Ответ на вопрос: «Заключение по некоторым вопросам носит вероятностный характер, как это понять?» – помимо изложенного в протоколе, в действительности содержал также слова: «Это мое личное мнение, так как мы просили представить материалы конкурса на право заключения государственного контракта, но их нам не представили. Я их не видел».
Из двухчасового допроса Шеметова запротоколирована лишь малая часть. Например, не отражены некоторые вопросы гособвинителя Гутова и ответы Шеметова. Вопрос: «Во сколько можно оценить выполненные работы?». Ответ: «Работы по проведению энергоаудита оценить невозможно по рыночной цене, это не дело оценщика». Вопрос: «В деле имеется ваша подпись о даче заведомо ложных показаний по ст. 307 УК РФ. Расскажите о ее происхождении». Ответ: «Подписку мы давали, не могу дату указать, подписка оформлялась с сотрудниками прокуратуры в нашей организации, подпись моя учинена, но когда другие участники, я не помню конкретно».
Вопрос: «До или после проведения экспертизы?». Ответ: «Это было в начале экспертного исследования». Ответ на вопрос защитника: «Что вы писали в заключении эксперта, назовите разделы?» – в действительности содержал следующие слова эксперта Шеметова: «Я не могу ответить, где конкретно, как Ильф и Петров не могли бы вам сказать, что каждый из них писал».
После ответа на вопрос судьи Кирьянова: «На основании технических данных энергоаудита, которые есть в отчете ЗАО «УК БМК», можно составить реальный инвестиционный проект?» – председательствующим был объявлен перерыв в судебном заседании на 5 минут. Информации об объявленном перерыве в протоколе судебного заседания нет. После перерыва Шеметов продолжил в течение получаса отвечать на вопросы защитника. Однако в протоколе судебного заседания не отражены еще несколько вопросов и ответы на них.
Во время перерыва гособвинитель разговаривал в коридоре с экспертом, чему были также свидетелями присутствующие представители прессы. После допроса эксперта Шеметова гособвинитель задал вопрос эксперту Евпланову и тот сказал, что «он вспомнил, что и кому-то из работников прокуратуры он давал подписку об уголовной ответственности».
Наблюдатели подтверждают, что защита неоднократно настаивала в ходе процесса на ознакомлении с протоколом, но у судьи за полгода сменились несколько секретарей заседания. Теперь Сергей Логинов, готовясь к заседанию кассационной коллегии областного суда, в соответствии со ст. 260 УПК РФ просил признать вышеизложенные замечания на протокол судебного заседания правильными.
«Я считаю, что допущенные судом прямые нарушения таким образом позволили признать надуманные выводы экспертов, а это единственные доказательства обвинения, допустимыми», – заявил Сергей Логинов. Он настаивает на том, что судья вынес неправосудное решение, и требует оправдательного приговора.
